SOLOVKI.INFO -> Соловецкие острова. Информационный портал.
Соловецкий морской музей
Достопримечательности Соловков. Интерактивная карта.
Соловецкая верфь








Альманах «Соловецкое море». № 8. 2009 г.

Андрей Епатко

Досоловецкая жизнь преподобного Савватия: три предания о чудотворце

Историк С.В. Морозов очень верно заметил, что в судьбе преподобного Савватия удивительным образом воплотилась судьба Северной Фиваиды. Именно в то время иноки стали покидать обжитые населенные обители, расположенные в городах или на их окраинах, и удаляться на молитвенное уединение в дикую местность. Там, наедине с природой, отшельник обретал то, что не мог найти в больших монастырях: забывал о суетном мире, мирской славе и, несомненно, чувствовал себя ближе к Богу. Кто-то из иноков, как, например, Нил Сорский или Мартирий Зеленецкий, уходили в болотистые местности; кто-то стремился к тихим зеркалам озер, укрытым в чащобе леса. Так возникли Крыпецкий и Александро-Свирский монастыри. Но были и такие, кто вверял свою жизнь утлой лодке, осененной парусом, и правил к отдаленным островам… Так возникло замечательное явление, не знающее себе равных в истории русского монашества, — островные монастыри. Их не так много: Коневский на Ладожском озере, Спасо-Каменный — на Кубенском, Верхнеостровский — на Псковском, Палеостровский и Клименецкий — на Онеге, Кийостровский — на Белом море. Но среди островных обителей наиболее известны самые древние — Валаамский и Соловецкий монастыри. И оба они связаны с именем преподобного Савватия.

Как Савватий от Валаамского монастыря пришел к Соловецкому, так и я, занимаясь историей Валаама, через судьбу беломорского подвижника обратилcя к Соловкам. И поскольку мы хотим воскресить в памяти предания о Савватии, я расскажу о его приходе на Валаам: ведь вся жизнь преподобного — не что иное, как дивное предание, уже более пяти веков, плывущее над Русским Севером.

Первоначальник Соловецкой обители — несомненно, более легендарная и загадочная фигура, чем его «спостники» преподобные Зосима и Герман. Зосима, как известно, родился в заонежском селе Толвуе, Герман происходил из Тотьмы. Но, увы, мы не знаем, откуда был родом Савватий, когда он родился. Из Жития преподобного трудно установить, в какие годы будущий соловецкий чудотворец подвизался в Кирилло-Белозерском монастыре. По одной версии — в 1396 г. По другой, он провел в монастыре «немалые лета» в княжение Василия Васильевича Московского (1425–1462), т. е. пришел туда не ранее 1425 г. Но в любом случае, когда Савватий покинул монастырь и направил свои стопы к Валааму, он был далеко немолодым человеком. А душой Савватий давно уже был старцем: мудрым и сильным, искавшим истинного уединения…

Досоловецкая жизнь беломорского чудотворца давно привлекала меня. Впрочем, как и других исследователей, занимающихся ранней историей Валаамского монастыря. Дело в том, что из-за отсутствия Жития его первоначальников основание знаменитой обители овеяно многими легендами. «Одни только немногие, темные предания заменяют историю Валаама», — горько замечал в XIX в. валаамский игумен Дамаскин. Наверное, поэтому так много северных святых, судя по их жизнеописаниям, оказались связаны с Валаамом: Авраамий Ростовский, Арсений Коневский, Александр Свирский, Адриан Ондрусовский, Корнилий Палеостровский, Афанасий Сяндемский и, наконец, Савватий Соловецкий. Но если в отношении некоторых из подвижников исследователи могут сомневаться, входили ли они в число братии Валаама, то в случае с прп. Савватием такой вопрос не ставится. Более того, первое достоверное упоминание Валаамского монастыря содержится именно в Житии Савватия Соловецкого! В словах памятника слышится отголосок того известия, которое узнал Савватий о далеком ладожском монастыре: «Есть езеро в Ноугородцкой области, глаголемое Ладожьское, и на том езере остров, рекомый Валам. На острове же томь бяше манастырь Господа нашего Иисус Христа Преображение, и тамо иноци, имущее неослабно житие тружающеся и делающее своми руками, и от таковаго труда пищу нужную приимаху, пениа же и молитвы беспристани к Богу приносящее»1.

Иноческие подвиги прп. Савватия в Валаамской обители

Влекомый жаждой уединения, Савватий удалился на Валаам, где был радостно принят братией. Очень жаль, что мы не знаем год его прихода в Валаамскую обитель. Если это имело место в первой четверти XV в., то можно наверняка утверждать, что Савватий жил на острове в игуменство Германа Валаамского. И, разумеется, мог слышать много рассказов о преподобном Сергии — основателе Вааламского монастыря. Но, к сожалению, имя валаамского игумена в Житии Савватия не названо, и пока остается только строить догадки. Правда, мы можем назвать имя одного из валаамских учеников Савватия — Геннадия. В одном из списков Жития беломорского чудотворца сказано, что Савватий особенно сблизился на Валааме с Геннадием (будущим архиепископом, а позже — преподобным), и «изрече ему вся, яже о себе»2. Вероятно, Савватий рассказал ученику о своей монашеской жизни на Белоозере и о приходе в Валаамский монастырь. А может быть, поведал о своей отчине, об уходе из дому или даже поделился сокровенными помыслами о поморском крае и чудном Соловецком острове, куда уже замыслил отойти. Кто знает?

Впоследствии Геннадий, будучи в сане архиепископа, встретил в Новгороде ученика Зосимы Досифея и попросил его написать Житие Савватия. Надо думать, именно по той причине, что знал преподобного с Валаама.

Отметим также еще один любопытный документ XVI в., связывающий имя Савватия с Валаамом. Поскольку эта реликвия была обнаружена только в 1990 г., то она вряд ли успела попасть в поле зрения соловецких исследователей. Это так называемое «Сказание о Валаамском монастыре»3, созданное, судя по всему, на самом Валааме. В одном месте в «Сказании» упоминаются святые, которые основали свои обители «от того великого Валаамского монастыря», и среди них назван Савватий: «Первый убо Саватей, ис Кирилова монастыря от Белаозера пришед, и в привелицем Валамстем монастыри жителствовал и от ту живущего игумена благословен, первый началник Съловецкому острову бысть»4.

Но вернемся к уходу Савватия с Валаама. Его Житие сообщает, что старец стал со временем тяготиться той известностью, которую он приобрел в ладожской обители. Да и многолюдство братии вряд ли могло радовать жаждавшего уединения старца5. Поэтому он снова, как некогда в Кирилловом монастыре, стал подумывать об уходе «в пустыню», недосягаемую для суетной славы и людской молвы. И услышал Савватий от валаамской братии об острове Соловки, лежащим в северной стороне в «море океане». Говорили, что этот остров удален от матерой земли двумя днями плавания. Рассказывали и о богатствах этой земли: в окружности остров имеет сто верст или более, а в длину — около тридцати. На острове много озер, и в них водится великое множество рыбы, за которой приплывают с материка местные жители. Правда, последние возвращаются с добычей домой, и остров этот снова остается безлюден. Вершины острова покрыты бором, а долины — различными породами деревьев и ягодами. Сосновые деревья острова так велики и хороши, что пойдут для строительства храмов и на всякие другие потребы. Эта земля, по словам валаамских иноков, была «доброугодена к сожитию человеческому по всему, во ежи хотяшим пребывати тамо»6.

Этот отрывок из Жития Савватия очень занимателен: он представляет собой уникальное свидетельство о широких контактах Корельской земли с Беломорьем, которые осуществлялись по системе рек, озер и волоков. Впоследствии Валаамский монастырь и сам имел тесные контакты с «поморской страной». Судя по писцовой книге 1500 г., ладожская обитель обладала на Белом море собственной соляной варницей.

Что же касается Савватия, он, подобно Александру Свирскому, покинул Валаамскую обитель тайно — «утаився от всех, ношию изыде из монастыря»7. Впереди, как повествует Житие, простиралась многотрудная дорога, расстоянием в семьсот верст. Какой же путь выбрал Савватий до Белого моря? Попытаемся его реконструировать.

Собственно от самого Валаамского монастыря до материка исстари переправлялись через древний погост Салми, расположенный к востоку от Валаама. Указание на это содержится в Житии Александра Свирского, которому — тогда еще юному отроку — валаамские монахи объясняли путь до их обители: «Как до одной веси дойдешь, и имя веси той нарече. Яко Соломана зовется»8. То есть иноки рекомендовали Александру дойти селения Салми, а оттуда — переправиться на Валаам. Видимо, и путь Савватия к материку проходил также по направлению к Салми, только в обратную сторону, от Валаама. Этот путь шел Ладогой вдоль живописной цепочки Байевых и Крестовых островов, затем через большой остров Мантсинсаари в Салминский погост. Достигнув материка, Савватий направил свои стопы на северо-восток — к голубым заливам Заонежья. Вероятно, его путь проходил через Сямозеро, где было большое население и, как мы полагаем, развита система трактов. Во всяком случае за Сямозером как раз по направлению к Белому морю лежит озеро Палье, связанное преданием с именем прп. Савватия.

Предание о пребывании Савватия в Свят-Наволоке

Об этом предании сообщает выдающийся церковный историк Олонецкого края Е.В. Барсов. «Услышав о Соловецком острове, в 1429 г. он оставил Валаам, — пишет Барсов о Савватии, — и поспешил к Белому морю. Он шел туда по Олонецкой губернии, но что особенно замечательно — это путешествие его не осталось незамеченным и сохранилось в народной памяти. Предание говорит, что путь его следовал чрез наволок озера Палий и что здесь отдыхал он с дороги. На месте отдыха впоследствии жители построили часовню во имя преподобнаго Савватия и самый наволок назвали Свят-наволоком»9. (Надо полагать, что ныне эта часовня утрачена, так как она не отмечена на картах.)

Сразу напрашивается вопрос: насколько можно верить народному сказанию? Как спустя многие годы жители заонежского Наволока «вспомнили», что у них останавливался будущий основатель Соловецкого монастыря?.. С другой стороны, что же тут удивительного? Вероятно, прибытие валаамского инока, а в прошлом — монаха Кирилло-Белозерского монастыря, не осталось незамеченным в глухом заонежском селе. Можно предположить, что Савватий подробно расспрашивал жителей Наволока о пути к Белому морю и о Соловках. И это тоже отложилось в памяти крестьян. А спустя столетие, когда известность Соловецкой обители и его чудотворцев широко распространилась по всему Русскому Северу, жители Наволока стали говорить о преподобном Савватии. И тогда вспомнились рассказы дедов о необычном госте с котомкой за спиной, который шел в Поморскую сторону, к своему заветному острову.

Кстати, географически предание очень верное: от озера Палье начинается система рек и озер, тянущихся к самому Поморью, куда и стремился Савватий.

Еще одно предание, связанное с приходом Савватия и Зосимы на Соловки, было записано в Кижах в 1967 г. Это предание, вероятно, сложилось в «соседней» Толвуе — на родине Зосимы. Поэтому вопреки фактам оно рассказывает об их совместном с Савватием путешествии к Соловецкому острову10. Но если не обращать внимания на эту традиционную неточность, бросается в глаза, что в онежском сказе верно отражены пункты путешествия к Беломорью. Здесь же мы встречаем и упоминание о позднейшем хождении Зосимы в Новгород в 1450 г. для получения боярских дарственных грамот на право пользования землями и промысловыми угодьями на Соловках. А также, как пишет известный советский фольклорист А.Н. Криничная, «в предании создана реалистическая картина противодействия поморов монастырскому захвату земель»11.

Основание Соловецкого монастыря

«Шли Зосима и Савватий на Белое море. Шли с Толвуи на Загубье, далее — к Шитикам. Их мужик перевозил к Повенцу — Благочинный фамилия ему.

Поморы других старцев выгоняли, а толвуйский Зосима Савватия подговорил — да они и сходили в Новгород. Дали им войско в охрану, они и поселились. Потом каменный монастырь выстроили.

(…) Там, где рыбопункт, стояла раньше часовня Зосимы и Савватия на мыску (…) С этого мыска лодка их отчалила к Повенцу»12.

Так или иначе, но Савватий появился на Белом море за несколько лет до Зосимы. Правда, если строго следовать Житию преподобного, Савватий не сразу пришел в древнее поморское село Сороку. Вначале чудотворец вышел к некоему месту беломорского побережья, где стал расспрашивать жителей о Соловецком острове и о расстоянии его до материка. Местные жители поведали старцу, что остров тот лежит в дальнем расстоянии от берега и что плывущие даже в благоприятную погоду с трудом достигают его за два дня. Но Савватий хотел знать все подробности о Соловецком острове — «каков (он) величеством, и о древесах, и о сладких водах (о пресной воде. — А.Е.) и о всяком устроении»13. И всё же поморы скептически отнеслись к мысли Савватия поселиться на Соловках. Одни поведали ему, что многие хотели вселиться на этот остров, но не смогли жить там из-за опасности мореплавания. Другие же вопрошали Савватия, чем станет он питаться на этом пустынном острове, во что будет одеваться? Преподобный гордо отвечал, что он имеет такого Владыку, который природу старика делает юной, обогащает бедных, одевает нагих и малой пищей досыта насытит алчущих, подобно тому, как некогда в пустыне Христос насытил пять тысяч человек пятью хлебами.

Далее Житие приводит Савватия на реку Выг, в поморское село Сорока, где его ожидала судьбоносная встреча с Германом. К этому времени, очевидно, Савватий осознал, что слова поморов — не пустые: одному очень сложно выжить на острове, окруженном коварным и холодным морем. И «обретает (он) тамо черноризца стара Германа именем, безкнижа же того и проста нравом. Бяше бо сей родом из града Тотьмы»14. Герман ходил прежде с рыбаками на Соловки и много рассказывал о них Савватию. (Попутно заметим, что Герман неверно представлен глубоким старцем на клеймах икон и книжных миниатюрах, показывающих его встречу с Савватием: в это время Герману едва ли было более 30 лет — иначе он вряд ли бы дожил до 1479 или, по другой версии, до 1484 г.)

Итак, судя по тексту Жития, сначала Герман взялся только проводить старца через опасное море-океан, но потом решился обосноваться с Савватием на Соловках: «И совет сотвориша не токмо допроводить его тамо, но и сожительствовати с ним на острове Соловецком»15. Обретя, таким образом, спутника, Савватий вскоре отплыл с Германом на Соловки. По воле Божией плавание было благополучным, и на третий день преподобные высадились на севере острова, в Сосновской губе. Житие Соловецких чудотворцев очень кратко описало это событие, может быть, самое значительное в истории Беломорья: «Изыдоста на сухо и ту поставиша шатер и, сотворша молитву, водрузиста крест на месте том…»16

…Но вернемся в Сороку, откуда, собственно, и отправился в подвижнический подвиг Савватий. Как видим, Житие не рассказывает подробности пребывания Савватия в Сороке, ограничиваясь только двумя важными событиями. Это встреча с Германом и отплытие к Соловецкому острову. Однако мы располагаем одним старым поморским преданием, которое без преувеличения можно назвать уникальным в своем роде. Оно повествует о «мирской» жизни Савватия в Сороке. Мне кажется, оно заслуживает доверия: предание не содержит религиозного контекста, т.е. не является позднейшим «облагораживанием» облика соловецкого чудотворца. Чувствуется, что оно создано «по народной памяти». Незамысловатый рассказ изобилует топонимическими подробностями, которые могли быть записаны только непосредственно в Сороке. Знакомясь с преданием, невольно обращаешь внимание на новизну информации об основателе Соловецкого монастыря. В этом поморском сказании Савватий представлен как наемный работник у некоего Дудина; любопытно, что преподобный словно бы и не спешит к своему искомому острову: он рыбачит, ставит кузницу, рубит часовню, терпит унижения от хозяина, а иногда даже конфликтует с ним…

Казалось бы, предание расходится с Житием, которое не упоминает, что Савватий был в работниках у богатого помора перед тем, как отбыть на Соловецкий остров. Однако вероятно, предание отражает какие-то реальные факты, о которых не знал составитель Жития, а Герман, со слов которого эта летопись была записана, не счел нужным их упомянуть.

Я же полагаю, что ключ к оценке достоверности этого предания надо искать на Валааме. Дело в том, что Савватий не мог покинуть Валаамский монастырь раньше конца мая — только тогда Ладога очищается ото льда. И, следовательно, Поморского берега старец достиг лишь по осени, когда морской путь до Соловков становился слишком опасным. Через семь лет подобная осенняя погода также помешает Герману попасть на остров и навсегда разлучит его со своим спостником: «Герману же пришедшу на осень ко брегу морьскому, хоттяшу шествия творити на остров Соловецкий и не возможе, бе бо воздух хладен, и ветри противни, и снегове мнози, и бяше в мори велико волнение. И паки возвратился на Онегу озимети»17. Вероятно, и Савватий по причине позднего осеннего времени не решился отправиться на Соловки, а вынужден был зимовать в Сороке. Тогда-то он и устроился работать на Дудина, чтобы как-то прокормить себя.

Вы скажете: невероятно, чтобы Савватий работал на хозяина-помора! Однако не будем спешить. В Кижах существовало схожее онежское предание, рассказывающее, что «митрополит Филипп до своего пострижения жил в соседней Жаренской деревне у одного богатого крестьянина работником»18. Филипп уже тогда проявил свои особенности чудотворца: заклял змей на южном конце острова, которые развелись там и мешались пастись скотине. В другой раз он поймал остера, рыбу, которая в тех местах никогда не водилась. В поморском предании Савватий также выступает как чудотворец: силой его молитвы пресная вода поднимается высокой волной и размывает мели, мешающие свободному выезду из реки. Интересно, что сам Соловецкий монастырь почти не отражен в предании о Савватии (всего одно упоминание). А преподобный Герман назван мимоходом «неким Германом», словно он и не был одним из основателей великой северной обители.

Возвращаясь к содержанию предания, стоит отметить любопытнейшую информацию о том, что Савватий неоднократно плавал с Германом на Соловки еще до основания монастыря (!). Правда, из этого поморского рассказа не ясно, зачем они возили семгу, пойманную в Сороке, на пустынный Соловецкий остров. Интересная и даже интригующая деталь! Из Жития соловецких чудотворцев нам известно, что только Герман прежде Савватия был на Соловках, плавая туда на рыбный промысел. Но из предания, записанного в Сороке, следует, что Савватий также побывал на острове еще до основания Соловецкой обители. И плавали они вместе с Германом, который, по всей видимости, был одним из работников Дудина.

Если все это правда, когда же преподобные решились уйти от Дудина и навсегда поселиться на Соловках? Очевидно, это произошло в навигацию 1429 г. (если, конечно, эта дата, заимствованная из позднего Соловецкого летописца, верна). Можно предположить, что к тому времени у них закончился устный договор с Дудиным, который был, как это часто случалось, «до следующего лета». Савватий и Герман просто тщательно готовились к морскому путешествию по приполярному морю и к дальнейшей жизни на изолированном острове.

Водружение прпп. Савватием и Германом первого поклонного креста на Большом Соловецком острове. Рисунок с иконы XIX в.

Как следует из Жития, их пристанищем стало урочище между Сосновской губой и горой Секирной. Размышляя над этим фактом, С.В. Морозов писал: «Если учитывать, что Герман, очевидно, корелянин родом, вероятно, уже некогда побывал на Соловках и знал географию архипелага, это был довольно странный выбор. Даже сегодня, когда на север идет дорога, когда там имеются два скита, Сосновская губа — малопосещаемое место. Этот залив представляет возможность безопасной стоянки для довольно крупных судов: в глубине его на кратчайшем расстоянии до места поселения Савватия и Германа позднее был построен морской причал. Кроме того, по сей день Сосновка — весьма уловистое место промысла соловецкой сельди, но этим и исчерпываются выгоды выбора соловецких первоначальников»19. Можно согласиться с выводами исследователя, что выбор Зосимы, высадившегося позднее недалеко от бухты Благополучия, был гораздо удачнее. Но в свете рассматриваемого предания первая высадка Савватия и Германа на севере острова может найти объяснение. Быть может, чудотворцы правили в знакомое им место, где они, будучи в работниках у Дудина, занимались ловлей сельди. Не исключено, там даже стояли рыбацкие домики, которыми воспользовались подвижники, хотя, надо признать, Житие об этом умалчивает.

Возвращаясь к преданиям о прп. Савватии, можно не сомневаться, что в пору расцвета монастыря на самом острове о прославленном старце тоже ходили легенды, которые дошли до нас в отрывочном виде. Они касаются в основном, предметов религиозного культа, которые, как полагали монахи, когда-то держал в руках первопроходец Соловков. Это — каменный крест преподобного20 и глиняные колокольчики, которые употреблялись при жизни старца «за неимением других»21.

О жизни прп. Cавватия в селе Сорока (по местному преданию)

«Село Сорока, расположенное при слиянии двух рек — Выга и Сороки, насчитывает уже около 500 лет жизни. Предание говорит, что первым основателем этого села были из Великого княжества Новгородского, а именно три их рода: Дудинский, Мартыновский и Кисилевский. По сие время последний род уже не сохранился, а два первых близки к прекращению. В Сороке, по преданию, жил прп. Савватий (впоследствии — Соловецкий чудотворец), который был родом, как известно, из Великого Княжества Новгородского. Предание говорит, что прп. Савватий жил в работниках у Дудина. Дом Дудиных стоял на берегу реки Выга, около водопада, прозванного „Дудиным порогом“. Дудин нрава был строгого и сварливого. Тем не менее он был искусный ловец рыбы, в особенности семги. Однажды Дудин с прп. Савватием был на „поездовке“ — ловле семги посредством особого рода сети, закинутой между двумя карбасами (самый распространенный здесь способ ловли семги в старину и теперь). Дудин все время находился на корме лодки, а прп. Савватий работал на веслах и направлял лодку по откровению Божию туда, где находилось скопище семги. Сварливый Дудин бил Савватия шестом (тонкой, длинной жердью) по голове и всему телу и ругал его за то, что он правит лодку не туда, куда бы следовало, по его мнению. Прп. Савватий при всей его кроткости и покорности был выведен из терпения и сказал, обращаясь к Дудину: „Сколько на Дуде не ладь — все одно Дуда сопет“. За это меткое слово преподобного Дудинский род и был прозван „сопетниками“ (этого прозвища они очень не любят и теперь сердятся, если кто их называет так).

Во время своего пребывания в селе Сороке преподобный Савватий построил на берегу реки Сороки часовню, которая сохранилась и по сие время22. Невдалеке от часовни, вверх по реке, прп. Савватием же была построена и кузница. Лес для этой кузницы был вырублен на том же Сорокинском острове. От ветхости кузница разрушилась, остались только признаки, свидетельствующие о ее здесь существовании, — пни, на которых она стояла углами. Позади невдалеке от этих пней находилась „угольница“ — место, получившее такое название, имеет, по преданию, свою историю.

Во время жизни прп. Савватия в Сороке было привезено сюда „многое множество“ дровяного леса, который был складен в кучу и сожжен на уголь. Таким образом, появилась Угольная гора, на которой после кончины преподобного стали погребать умерших. На реке Сороке есть водопад, получивший название „Угольного порога“ благодаря своему близкому соседству с „угольницей“. Берег под часовней и около нее выложен прп. Саватием огромными по объему камнями. Эта каменная стена сохранилась и поныне. Только в некоторых местах ее поотваливались от времени камни.

Прп. Савватий впоследствии ловил семгу в селе Сороке с одним неким старцем по имени Герман и возил эту рыбу на Соловецкие острова, где он и поселился потом сам и где впоследствии основался Соловецкий монастырь.

Однажды, говорит предание, из села Сорока прп. Савватий с Германом отправились на Соловецкие острова в „кроткую“ воду. Мель им препятствовала продолжать путь. Тогда прп. Савватий обратился к Богу с молитвою, чтобы въезд и выезд из реки в море был свободен во всякую воду. После этой молитвы преподобного, по преданию, вода пресная пошла впереди их волною и промыла мелкие места до трех саженей глубины. Та часть реки, где шла валом, теперь имеет быстрее течение и называется „Стрежом“. На другом месте лодку прп. Савватия повернуло быстрым вращением воды, и на том месте образовалась „Кривуля“.

Предание говорит еще, что во время пребывания своего в селе Сорока, прп. Савватий однажды изрек по отношению к этому селу пророческие слова: „Будь же ты, Сорока, — ни бедна, ни гола и не богата“. Преподобный умер в селе Сорока, как это видно из Жития прпп. Зосимы и Савватия, Соловецких чудотворцев»23.

1 Дмитриева Р.П. Житие Зосимы и Савватия в редакции Спиридона-Саввы // Книжные центры Древней Руси XI–XVI вв. Разные аспекты исследования. СПб., 1991. С. 226–227.

2 Там же. С. 227.

3 Полное название этой рукописи: «Сказание краткое о создании пречестной обители Боголепного Преображения Господа Бога Спаса нашего Иисуса Христа на Валааме; а также повесть о преподобных отцах Сергии и Германе, зачинателях той обители, и о перенесении святых мощей их» (ОР РГБ. Собр. Д.В. Разумовского. Ф. 79. Д. 73).

4 Там же. Л. 96 об.–97.

5 Если верить Житию Арсения Коневского, посетившего в 1393 г. Валаам, святого смутило многолюдство братии, и он вскоре покинул остров. Что же можно сказать о количестве валаамской братии в первой четверти XV в., когда на остров прибыл Савватий! Попутно отметим, что С.В. Морозов не исключал той возможности, что Савватий был знаком с Арсением Коневским, подвизавшимся на Валааме (Морозов С.В. На Белом море, на Соловецких островах. Соловки. 1997. С. 20). Едва ли это верно: во-первых, прп. Арсений так и не стал валаамским иноком и довольно скоро отошел на о. Коневец, где основал свою обитель. А во-вторых, в 1393 г. (когда Арсений посетил Валаам) Савватий, судя по его Житию, еще даже не поступил в Кирилло-Белозерский монастырь.

6 Житие преподобных Зосимы, Савватия и Германа, Соловецкой обители первоначальников. Соловки, 2001. С. 22.

7 Там же. С. 25.

8 Житие Александра Свирского. Список XVII в. из собр. Погодина. БАН. № 874. Л. 442.

9 Барсов Е.В. Преподобные обонежские пустынножители // Памятная книжка Олонецкой губернии за 1868–1869 гг. Петрозаводск, 1869. С. 34.

10 В народной памяти Зосима и Савватий, как на иконах, — всегда вместе, хотя — удивительное дело — они никогда не встречались.

11 Северные предания (Беломоро-Обонежский регион). Л., 1978. С. 166.

12 Там же. С. 25.

13 Житие преподобных Зосимы, Савватия и Германа… С. 26.

14 Там же. С. 27.

15 Там же. С. 27–29.

16 Там же. С. 29.

17 Там же. С. 37.

18 Олонецкий сборник. 1902. С. 179.

19 Морозов. С.В. На Белом море, на Соловецких островах. Соловки. 1997. С. 21.

20 См.: Буров В.А. Путешествие каменного «келейного креста» преподобного Савватия // Соловецкое море. Историко-литературный альманах. Архангельск–Москва. 2006. Вып. 5. C. 66.

21 Епатко А.Ю. Записки новоладожского капитана Мордвинова о его четырехкратном путешествии на Соловки // Соловецкое море: Историко-литературный альманах. Архангельск–Москва. 2007, Вып. 6. С. 171.

22 В Сороке действительно стояла когда-то древняя часовня, освященная во имя вмч. Варвары, принадлежавшая Никольскому приходу — древней вотчине Соловецкого монастыря.

23 Каменев А.А. О жизни прп. Cавватия в селе Сорока (по местному преданию) // Архангельские губернские ведомости, 1910, № 274, С. 3.

Епатко Андрей Юрьевич

Историк. В 1997 г. окончил исторический факультет СПбГУ. 12 лет назад впервые посетил Валаам и «заболел» Русским Севером... Печатался в журналах «Нева», «Вокруг Света», «Сто Дорог», «GEO». С 2004 г. — научный сотрудник Русского музея (СПб.).

Версия для печати